Главный тренер "Локомотива" в двух золотых сезонах Владимир Вуйтек в интервью корреспондентам Sports.ru рассказал, как строил непобедимую команду и как был вынужден из нее уйти.
Чужак, Цыгуров, рюмка
- Как вас отыскал "Локомотив"?
- На меня вышли через одного из чешских хоккеистов. Президент "Локомотива" Юрий Яковлев прилетел на встречу. Обговорили условия. По деньгам было намного лучше, чем в Чехии. Взяли паузу в два дня: мне - подумать, им - принять решение, нужен ли я. "Локомотив" позвонил на следующий день. А у меня был готов ответ сразу - через два часа.
- Волновались?
- Да. Например, язык знал очень плохо. Поначалу понять-то человека мог, а самому сказать не получалось. И еще - я не знал, как здесь делается хоккей. Очень сильно переживал, как меня примут коллеги в России. Для меня это всегда важно, я привык дружить с людьми. Мне казалось, с этим здесь будут проблемы, меня воспримут как чужака, который приехал отнимать работу.
- А потом?
- А потом я понял, как ошибался. Геннадий Цыгуров при первой встрече подошел: "Владимир, я желаю тебе удачи". И где-то 90 процентов тренеров - Юрий Моисеев, Сергей Михалев, Валерий Белоусов - по-доброму отнеслись. Приглашали и рюмку после матча выпить.
- А 10 процентов - это кто?
- Фамилии не назову. Но в газетах, помню, говорили: "Зачем он приехал?"
База, нарушения, ругаться по-чешски
- Нам Вадим Шахрайчук рассказывал, что вам не дали провести предсезонку так, как вы хотели.
- Состав команды не менялся в течение нескольких лет, все привыкли к предсезонке Воробьева. Я только изменил работу на льду.
- Дмитрий Красоткин говорил, что у Петра Ильича хоккеисты могли 45-60 минут отрабатывать "один в один", "два в два", "три в три". Или играть пятерка на пятерку в течение часа, а проигравшие шли прыгать через барьеры.
- Вот этого у меня не было. У меня другой подход. Я больше работал "два в один", "три в два". И не по часу.
- Дэвид Немировски удивлялся, когда ему говорили, что "Локомотив" построит новую европейскую базу: в Европе-то он баз не видел вовсе.
- Там как было. Все игроки имели хорошие квартиры, хорошие постели - и поэтому мне непонятно было, зачем их запирать на базе в худших условиях. Я хотел вообще убрать сборы. Это было бы демонстрацией доверия к хоккеистам, призывом быть профессионалами. Сразу этого сделать не дали. Но постепенно сводили к минимуму пребывание на базе: перед игрой только там ночевали.
- Все рассказывают, что вы либерально относились к тому, что хоккеисты пьют пиво.
- Вы знаете, ребята всегда выпивали бы это пиво - как бы я к этому ни относился. Здесь ведь две дороги: сделать вид, что не заметил, или раздуть проблему, кого-то отчислить. Я не раздувал проблему.
- Шахрайчук рассказывал про случай на сборах, когда игроки были с пивом, вы шли мимо, - и все начали прятаться. Помните этот эпизод?
- Да, это было в Словакии. Я не люблю, когда команда выпивает. Я должен был их наказать - даже при всем моем, как вы говорите, либерализме. А не наказал как раз потому, что игроки, когда я прошел мимо, не продолжили застолье, а направились обратно в гостиницу. В этом случае надо было закрыть глаза.
- Вы ведь редко кричали на игроков.
- Кричал редко, но моменты, когда закипал, были. Если я начинал ругаться по-чешски, игроки понимали, что их тренер сегодня злой.
Нервы, разборы, переучивать игроков
- Вы были первым тренером, который перед каждым матчем мог поговорить с прессой. И в прошлом сезоне мы с вами общались перед последней игрой "Динамо" - "Ак Барс". Зачем вам это?
- У нас в Чехии нет такой приметы - не говорить ни с кем, закрыть все двери, никого не пускать. Время перед матчем - самое сложное для тренера. Оно кажется очень долгим, нервы натягиваются. Для нервов, для сердца тренера лучше с кем-нибудь поговорить - не о хоккее. Это снимает напряжение.
- А напрягало, что от вас после каждого матча, независимо от результата, требовали объяснить, - почему сыграли так, почему выпустили в большинстве тех, а не других.
- Это просто метод работы "Локомотива". Да, для меня это было что-то новое. После первого чемпионства ничего не изменилось. До нового года я ходил к Яковлеву на разборы игры. А с января 2003-го это убрали. Но вообще хорошо все, что приносит результат.
- Приходилось переучивать хоккеистов?
- В каких-то моментах - да, для того, чтобы они вписывались в общую концепцию. Я не мог понять, как защитник, который обладает всеми техническими навыками и светлой головой, после отбора в своей зоне бросает шайбу вперед - и бежит за ней, если мастерство позволяет ему пройти это расстояние с шайбой. Я спросил игрока: зачем ты так делаешь? Он объяснил: "Если бы я так не сделал при Петре Ильиче, то уже был бы на лавке". Я не говорю, что мой подход лучше, а у Воробьева хуже, нет - я его очень уважаю. Просто в чем-то наши взгляды на хоккей разнятся.
Расстояния, дворец в Нижнекамске, безымянный канадец
- Российские расстояния вас пугали?
- Сначала - да. Но потом я пришел к выводу, что переезды в России намного легче, чем в Чехии. Смотрите, там команда на выезд отправляется на автобусе. У нас, допустим, в Праге игра - пять часов в автобусе, сразу из автобуса на лед, потом обратно. Через день новая игра. Это намного тяжелее, чем летать на самолетах. Дворцы только не везде были хорошие. Два отмечу, в которых точно нельзя было разрешать играть: старый в Нижнекамске и старый в Нижнем Новгороде. В Нижнекамске это вообще был такая жестяная конструкция, в которой было очень-очень холодно. Плюс два градуса.
- Нам Вячеслав Буцаев рассказывал, что в "Локомотив" его приглашали не вы, а руководство.
- Но я был в курсе. Селекция в Ярославле работала очень хорошо. А Буцаев нужен был левым краем в звено к Шахрайчуку и Коваленко. Помню только случай с каким-то канадцем, он, я слышал, потом в НХЛ подписался. Этот товарищ ночью появился у нас на базе. Утром - на тренировке, где я его увидел. Вечером его уже не было.
- В смысле - вы распорядились?
- Нет, я бы не успел: он сам быстро принял решение, что взял такси и уехал. Мы тренировались в старом дворце тогда - может, это его смутило. Или ночь на базе повлияла.
Юдин, Коваленко, Ткаченко
- В то время весь российский хоккей боялся Александра Юдина.
- О, я с ним друг. Молодец, хороший парень - дрался только за команду. В жизни приятный человек. У нас в таком амплуа мог выступить Вадим Шахрайчук. Однажды в Магнитогорске один их игрок въехал в нашего вратаря. Вадим бежал за ним через всю площадку, догнал и побил.
- С Егором Подомацким у вас не было проблем?
- В самом начале у нас состоялся разговор после не очень удачных матчей. Говорил, в общем, я, а Егор слушал молча. Он, вы ведь знаете, не такой уж общительный парень. Потом Подомацкий сказал: "Такого больше не будет", - и за два сезона у меня к нему не было вопросов.
- После прошлого сезона в "Динамо" вы сказали: "Мне не хватило такого игрока и помощника, каким был в "Локомотиве" Коваленко".
- Такие люди всегда нужны команде. Коваленко для "Локомотива" - это как Морозов для "Ак Барса".
- Многих тренеров, наоборот, волнует слишком большой авторитет хоккеиста.
- А все зависит от того, на какой стороне этот игрок - с тренером или против тренера. У нас с Андреем было много разговоров. Я дал ему понять, что мы с ним - вместе. Были и сложные моменты. Со звездами всегда проблемы, но без них - плохо.
- Кого вы открыли в России?
- Ванька Ткаченко, можно сказать, раскрылся при мне. Хотя я же его отчислил сначала.
- Расскажите.
- Я когда пришел - не знал игроков. Было 19 нападающих. Он новичок, ему 20 лет. Я ему сказал: "Тут ты не попадаешь в команде, поиграй год в Нижнем Новгороде". Он ушел, а потом на предсезонке нам три гола забил. Я ему в тот день ничего не сказал, но через три дня он уже был в Ярославле.
Звенья, боязнь, контракт
- Почему вас не могли обыграть два года?
- Был стабильный состав. Три сильнейшие пятерки, каждая из которых играла по-своему: одна брала силой, другая - техникой, третья - и силой, и техникой. А за место в четвертой бились молодые игроки: Суглобов, Непряев, Пашка Воробьев. Они горы сворачивали, чтобы доказать, что достойны. А еще причина - пришел Андрей Коваленко.
- Чувствовали, что вас боялись?
- Да. Во втором сезоне многие нам проигрывали еще до матча. Но "Северсталь" Михалева и "Салават" Николаева, например, бились всегда.
- Жалеете, что уехали в "Ак Барс" после второго золота?
- Я был вынужден. Со мной не подписали контракт. Но я бы остался в Ярославле и за меньшие деньги. Тогда я был удивлен. Сейчас, наоборот, думаю: а может - и к лучшему. Сейчас в Ярославле меня знают, как тренера-чемпиона.
