Главный тренер «Шинника» учился тренерскому ремеслу у Валерия Лобановского и Олега Романцева, Бобби Робсона и Свена-Ёрана Эрикссона.
- Сергей Николаевич, приятно побеждать экс-наставника сборной России?
- Так вопрос ставить нельзя. Это не Юран обыграл Ярцева, а «Шинник» - «Торпедо». Согласен, что обыграли по делу, что бы ни говорили там о назначенном в ворота хозяев пенальти. Если уж в таких эпизодах на «точку» не указывать, то за какие нарушения тогда 11-метровые назначать? Только впереди еще длинный турнирный путь, на котором нельзя расслабляться.
- В этом сезоне в Ярославле команда создавалась практически с нуля. Раскройте секрет, как удалось так быстро сыграться пришедшим из разных клубов футболистам?
- Мне повезло, что руководители «Шинника» подписали контракт со мной заблаговременно. Была возможность заняться комплектованием команды уже в декабре. Поработали на этом направлении ударно, и на сборы команда отправилась укомплектованной процентов на 90. Причем укомплектованной достаточно квалифицированными, по меркам первого дивизиона, игроками. До них достаточно легко донести мои тренерские требования.
- Чему же, если не секрет, вы учили футболистов «Шинника»?
- Прежде всего игровой дисциплине. Без нее в современном футболе делать нечего.
- В бытность игроком Сергей Юран как-то не очень следовал этому тезису…
- Именно поэтому стараюсь как можно чаще повторять своим подопечным: «Не совершайте тех ошибок, что совершил я». Ведь из-за этого вся карьера может пойти насмарку.
- Когда вы, будучи футболистом, впервые это поняли?
- Наверное, когда перешел из киевского «Динамо» в португальскую «Бенфику». Ведь в Киеве мы после матчей напивались в стельку. Не потому, что хотелось пить. Просто по-другому отмечать победы или отрешаться от поражений были не приучены. В Португалии я не то чтобы стал поборником трезвого образа жизни, но стал по-другому вести себя после матчей. Выпивал пару баночек пива - и больше как-то не тянуло.
- Неужели в Киеве под неусыпным оком Валерия Лобановского вам удавалось беспрепятственно нарушать режим?
- Конечно, Валерий Васильевич все видел и все понимал. У меня в то время создавалось ощущение, что в любом киевском ресторане или на дискотеках у него был внештатный осведомитель. Стоило на тренировках отработать не так, как нужно было главному тренеру, как он приглашал в свой кабинет и рассказывал, как ты провел предыдущий вечер. Порой Лобановский прощал меня, но при повторении нарушений спортивного режима следовали незамедлительные санкции. Жаль, что не всегда их адекватно воспринимал. Это сейчас я понимаю, что использовал отпущенные мне природой футбольные способности процентов на 50-60, не больше. Тогда же хотелось свободы. Именно об этом я стараюсь ненавязчиво рассказать своим нынешним подопечным.
- В Португалии, куда вы вырвались из-под опеки Лобановского, свобода не захлестнула?
- Поначалу все было в диковинку, начиная от отсутствия длительных предматчевых карантинов и заканчивая прозвищем Русский Танк. Его мне дали в августе 1991-го, когда в Португалии показывали кадры из Москвы и Бориса Николаевича Ельцина у Белого дома. С тех пор так за мной воинственное прозвище и закрепилось. Хотя мне больше по душе то, которое дали ребята в Киеве - Барсик.
- Это в честь кого или чего?
- Так я мечтал в «Барселону» перейти, и надо мной по этому поводу все подтрунивали.
- В «Бенфике» к легионеру из России отношение местных игроков с самого начала было дружелюбным?
- Как бы не так! Очень многие одноклубники делали все от них зависящее, чтобы мне жизнь праздником не казалась. Опять-таки, сейчас я их где-то понимаю. Приезжает человек на хороший контракт, отнимает у них место в «основе»... Тогда же психовал жутко. Очень помог мне в той ситуации тренировавший «Бенфику» швед Свен-Ёран Эрикссон, по-человечески тепло отнесся. Довольно часто приглашал домой или на ужин в ресторан, говорил на разные темы. Часто интересовался жизнью в СССР. У меня даже порой ощущение складывалось, что он поработать в Москве или Киеве хочет. Хотя, возможно, это было связано с обстановкой в начале 90-х... Когда тренер тебе доверяет, то даже на скамейке запасных безнадеги не чувствуешь. Это я очень хорошо понял, когда играл в «Бенфике» под началом хорвата Томислава Ивича. Вот уж кто легионеров из России на дух не переносил! Чтобы попасть в «основу», нужно было на уровне Ромарио играть.
- В Португалии судьба свела вас с еще одним незаурядным тренером - Бобби Робсоном…
- О нем могу сказать только самые теплые слова. Робсон прекрасно разбирался в нюансах футбола и нюансах человеческой души. Не случайно поработавший у него переводчиком Жозе Моуринью сейчас стал самым востребованным футбольным тренером Европы. Хотя в «Порту» при Робсоне был тише воды и ниже травы.
- Неужели с Робсоном и Эрикссоном никогда не было конфликтов, связанных с нарушением спортивного режима?
- Я к тому времени в этом плане стал гораздо более профессиональным. Хотя с Робсоном был любопытный разговор. Играя в «Порту», я ухаживал за своей будущей женой. Сначала все было просто: она работала по контракту в танцевальной труппе в Португалии. Потом перебралась в Лондон. Приходилось летать к ней на свидания. Однажды рейс задержали, я опоздал на тренировку, и Робсон вызвал меня на индивидуальную беседу.
- Крупный штраф пришлось заплатить?
- Нет, все обошлось. Тренер просто подсчитал, что на каждый полет из Лондона в Порту я трачу около двух тысяч долларов, и поинтересовался: «Все русские такие сумасшедшие?»
- Вы простите футболиста «Шинника», если он опоздает в Ярославль и объяснит, что задержался в Москве у любимой?
- В Москве - нет. Я сам провожу в столице выходные и знаю, сколько нужно времени, чтобы добраться до работы. Если в Лондон или Владивосток полетят и опоздают из-за нелетной погоды, тогда еще подумаю. Только пока таких ребят в нашей команде нет.
- Футболисты стали менее романтичными?
- Просто заработки в «Шиннике» не позволяют вести такой образ жизни, который я мог позволить себе, будучи игроком «Порту».
- С кем-то из тренеров, у которых играли, сейчас поддерживаете дружеские отношения?
- Дружескими назвать свои отношения со старшими коллегами не могу. Хотя при желании спокойно могу позвонить Робсону или Эрикссону. Когда мы пересекаемся, то всегда находим темы для бесед. Могу и с Романцевым обсудить какие-то интересующие нас обоих темы. Очень благодарен ему за все, что он сделал для меня в «Спартаке». К сожалению, уже не могу пообщаться с Валерием Васильевичем Лобановским, хотя у него очень многому, как выяснилось, научился. Прежде всего не останавливаться на достигнутом.
- Вы поиграли в России и Украине, Португалии, Англии и Германии. Можно ли сказать, что отечественный футбол отстает от западноевропейского во всех отношениях?
- Не нужно так уж принижать наш футбол. Отстаем в плане материально-технической базы, но наши тренеры не уступают иностранным специалистам в знаниях и степени понимания футбола. Просто очень много было упущено в 90-е годы, когда сказывались последствия распада Союза. Я ведь поездил со «Спартаком» по провинциальным стадионам, пожил в гостиницах российской глубинки. После Европы это было сродни испытанию. Сейчас положение меняется к лучшему. Серьезное внимание обращают на футбол не только в Москве, но и в провинции.
- Что вы почерпнули для себя, работая в Ставрополе, Даугавпилсе и Таллине?
- Приобрел очень нужный опыт. Прежде всего опыт общения с руководителями клубов. Во многом поэтому сумел избежать многих проблем, начиная работать в Ярославле.
- Не обидно, что из элитных клубов премьер-лиги предложений не последовало?
- Как раз наоборот. Шишки нужно набивать во втором и первом дивизионах. Иначе получится, как у Андрея Чернышова в «Спартаке». Он был явно не готов к такой работе, но не устоял перед искушением принять столь лестное предложение. Мне, кстати, тоже тогда предлагали попробовать свои силы, но я трезво взвесил свои возможности.
- На будущий год вернетесь в элиту с «Шинником»?
- Еще раз повторюсь: давайте не торопить события. Конечно, хочется решить поставленную задачу, но в премьер-лигу хотим не только мы.
- Если бы сейчас представилась возможность заново начать футбольную жизнь, ошибок молодости не повторили бы?
- Сейчас на эту тему бесполезно рассуждать. Я мог бы вообще завязать с футболом в 18 лет, когда, играя за дубль киевского «Динамо» против «Торпедо», получил жуткую травму. После подката Сергея Шустикова ступня была вывернута в обратную сторону. Лежал тогда в киевской больнице в компании таксистов, а лечащий врач морально готовил меня к хромоногому будущему. Был один шанс из ста, что я смогу нормально двигаться. По гроб жизни благодарен профессору, делавшему мне операцию. Встав с больничной койки, я понял, что не умею ходить. Пришлось заново учиться, как младенцу. Восемь месяцев ушло на то, чтобы сначала научиться ходить, потом бегать, потом бить по мячу. После этого я всю свою карьеру могу рассматривать как подарок судьбы.
